camonitor.com:
Михаил Пак: На днях в Алматы под патронажем фонда имени Фридриха Эберта и при участии журнала Exclusive прошла региональная конференция “Безопасность и энергия Каспийского пространства”. Ее участники – аналитики из Германии и Казахстана – в течение дня задавались главными вопросами безопасности региона.
Эксперты из ЕС, в частности, констатировали доминирование в регионе России и Китая. Причем последний вызывает даже больший пиетет в силу некоторых исторических особенностей. В частности, немецкий исследователь Йорг-Дитрих Накмайер пришел к неожиданному для китаистов выводу, заметив, что “лишь немногие наблюдатели на Западе знают, что Китай официально выдвигает притязания на часть Центральной Азии, как это можно понять, например, из брошюры китайского министерства пропаганды от 1995 года”. По мнению эксперта, “в настоящее время это примерно соответствует центральной части Казахстана, включая бывшую столицу Алматы”. Обосновал свой тезис Накмайер экзерсисами в исторической науке.
Не менее занятную ситуацию для среднеазиатского наблюдателя, по всей видимости, совершенно не искушенного в вопросах многообразия постсоветского газового рынка, обрисовал немецкий исследователь Бехруз Абдольванд. Он раскрыл собравшимся глаза на некоторые особенности в региональном ценообразовании и роли российского “Газпрома” в этой вакханалии. — Россия, важнейшая страна-поставщик в ЕС, не преследует никакого единого ценообразования, – поделился сенсационной информацией исследователь. – Сопоставив “цену на мировом рынке” в приблизительно 450 USD на 1000 м3 природного газа в 2008 году, сначала трудно понять, почему, например, Беларусь во втором квартале 2008 г. должна была заплатить только 128 USD за 1000 м3 российского газа.
Эти цены по дружбе, которые Москва, например, гарантирует также Армении и Молдавии, являются результатом признания суверенитета относительно “Газпрома”, соответственно, России. Ситуация Белоруссии в этом случае является примером: после того, как правительство этой страны не захотело согласиться на повышение цен с 30 до 47 USD, “Газпром” прекратил свои поставки газа 26 января 2004 года. Но уже спустя день поставки снова были возобновлены, поскольку правительство Белоруссии признало не только повышение цен, но, помимо этого, согласилось подчинить de facto части трубопроводной системы Республики Беларуси контролю “Газпрома”, причем 50% “Белтрансгаза” было продано в четыре этапа с 2007 г. до 2010 г. российскому предприятию. В заключение в 2011 году “Газпром” поглотил и оставшиеся 50%. Именно поэтому, по словам Абдольванда, страны ЕС вынуждены искать альтернативу России, в том числе и на Каспии.
Восток станет совсем Ближним
Надо отметить, что по нескольким моментам взгляды немецких и казахстанских исследователей все же совпали. Эксперты как из Германии, так и из Казахстанского института стратегических исследований, оказалось, довольно внимательно следят за ситуацией в Иране. Ничего неожиданного в этом нет: архитектура региональной безопасности напрямую зависит от степени разрастания конфликта между Ираном и Израилем вкупе с США. Не нужно обладать большими познаниями в геополитике, чтобы понимать: война с Ираном способна “взорвать” всю планету, а уж Прикаспийский регион точно окажется в самом центре противостояния во всех смыслах этого слова. Понимают это и европейские исследователи, рассматривающие Иран как возможного регионального лидера, способного повлиять на структуру диверсификации поставок нефти и газа в страны ЕС. В частности, Бехруз Абдольванд заметил: “Ирану как сопредельному государству здесь придается особое значение. С 10% мировых запасов нефти и 15,8% глобальных запасов газа страна имеет достаточно потенциала, чтобы в будущем обеспечивать ЕС в качестве дополнения к России”.
В свою очередь, казахстанские эксперты в своих прогнозах более безжалостны.
В частности, главный научный сотрудник КИСИ Мурат Лаумулин, который в силу обстоятельств не смог посетить конференцию, прислал организаторам текст своего доклада, в котором детально анализирует ситуацию вокруг ИРИ. В прогнозной части своей работы он предсказывает “быструю” войну аккурат к заключительной части предвыборной кампании в США. — В глазах американских стратегов Иран стремительно превращается в регионе из маргинальной силы в доминирующую, – пишет казахстанский исследователь. – Иран приготовился к отступлению США из Ирака и Афганистана. Очевидно, что Тегеран будет иметь огромное влияние в Багдаде. Это влияние будет усиливаться по мере отступления США.
Таким образом, стратегической целью США (вне зависимости от иранской атомной программы) является “сдерживание” ИРИ. По мнению аналитиков Stratfor, у Израиля (главного адвоката подобного удара) действительно недостаточно сил для того, чтобы уничтожить все объекты иранской ядерной программы, не говоря уже о том, чтобы нейтрализовать вооруженные силы Исламской Республики и не дать им нанести ответный удар.
По всей видимости, провести превентивную операцию с гарантированным отсутствием ответного удара не могут даже американцы. А ответный удар Ирана по США и их союзникам в регионе (в частности, по саудовским нефтеперерабатывающим заводам) будет иметь для Вашингтона серьезные экономические и имиджевые последствия. В результате шансы Б.Обамы на переизбрание попросту утонут в Персидском заливе. В этой ситуации все, что остается США и Израилю, – это проводить точечные спецоперации.
Пентагон пришел к выводу, что самая мощная бомба, находящаяся в его распоряжении, не способна уничтожить подземные ядерные заводы в Иране. Эта бомба весом в 30 тыс. фунтов, именуемая прессой “сокрушителем бункеров”, была специально сконструирована для того, чтобы пробивать горную породу и фортификационные заграждения, призванные защитить предприятия иранского атомного комплекса. И наконец, президент США Барак Обама в своем Послании о положении страны сказал, что по иранскому вопросу “никакие опции со стола не убраны”. То есть остается шанс, что США не прибегнут к силовой акции против Ирана.
Похожего мнения придерживается главный редактор аналитического журнала “Центр Азии” Султан Акимбеков, выступающий на позициях усиления позиций многовекторности Казахстана с последующим переходом в новое качество – неизбежного “буфера” между противоборствующими сторонами.
Завтра была война
При этом любопытно, что ответ на вопрос, когда же начнется операция США и Израиля против Ирана, пришел буквально на следующий день после конференции.
В частности, российская газета “Коммерсант” в номере от 14 марта отметила: “Намеченные на апрель переговоры Ирана с шестеркой международных посредников – последний шанс для Тегерана избежать войны”. Издание со ссылкой на высокопоставленного сотрудника МИДа РФ заметило, что “вторжение случится до конца года. Израильтяне, по сути, шантажируют Обаму. Ставят его в интересное положение: либо он поддержит войну, либо сам лишится поддержки” (влиятельного еврейского лобби на выборах – прим. авт.).
Более того, “после заседания Совбеза дипломат сузил временные рамки. По его словам, в апреле состоится встреча представителей Ирана и шестерки посредников по урегулированию иранской ядерной проблемы (РФ, Великобритания, Германия, Китай, США и Франция), и американцы настаивают, что для Тегерана это последний шанс.
Именно такую позицию, рассказал собеседник “Ъ”, на переговорах с Сергеем Лавровым обозначила Хиллари Клинтон. Заодно она попросила российского коллегу донести эту мысль до иранских властей, с которыми сам Вашингтон не поддерживает отношения. Точная дата и конкретное место проведения переговоров еще обсуждаются. Но их повестка не является секретом: “Иранская ядерная программа и ее возможное использование в военных целях, а также вопросы допуска инспекторов МАГАТЭ на объект Парчин”.
В этом смысле очень важна позиция США по Китаю – мировой гегемон определился с ней буквально на прошлой неделе, официально объявив: приоритетом для США теперь будет не Ближний Восток, а Азиатско-Тихоокеанский регион. Это значит, что Вашингтон сконцентрируется на сдерживании Поднебесной. Что опять, в свою очередь, меняет рисунок игры в Центральной Азии и на Каспии. Жаль, что этого контекста организаторы региональной конференции “Безопасность и энергия Каспийского пространства” предложить к обсуждению не могли в принципе.
Вероятные последствия конфликта в Иране
Нападение на Иран могло бы иметь разрушительные последствия для международной безопасности, мировой экономики и иранской внутренней политики, и со всеми этими факторами необходимо считаться. Как отмечают критики, военные действия США способны разжечь полномасштабную войну на Ближнем Востоке.
Конечно, Тегеран ведет себя провокационно, например, объявляя о скором пуске нового завода по обогащению урана, чем раздражает всех, включая и традиционно сдержанную Россию. Иран может ответить на вторжение американских или союзнических войск и нанести ракетный удар по военным объектам или гражданскому населению в странах Персидского залива или даже Европы.
Возможно, иранское руководство станет действовать через своих агентов за рубежом, провоцируя столкновения между суннитами и шиитами в Ираке, подрывая результаты “арабской весны”, а также финансируя теракты против Израиля и Соединенных Штатов. Израиль или другие государства окажутся втянуты в вооруженное противостояние, что побудит США к эскалации конфликта в качестве ответной меры.
Иран может поразить территорию Израиля, военные базы США в регионе и нефтяные промыслы в Персидском заливе. Для американских кораблей иранские баллистические ракеты угрозы не представляют. Угрозу представляют небольшие быстроходные катера с взрывчаткой на борту и экипажем, состоящим из шахидов-смертников.
Китай и Россия способны попытаться изолировать Америку экономически и дипломатически. Вполне вероятно, что в условиях спиралевидного роста насилия стороны не увидят пути выхода из боевых действий, что приведет к длительной, кровопролитной и опустошительной войне, которая пошатнет позиции США в мусульманском мире.
В качестве ответной меры Иран предпримет попытку перекрыть Ормузский пролив, через который проходит более 20% нефти, поставляемой в разные страны мира. Даже если Тегеран не реализует угрозу, спекулянты, боясь возможных перебоев с поставками, поднимут цены на нефть, что вызовет более разрушительный по своим последствиям экономический кризис в тот момент, когда весь мир изо всех сил старается преодолеть рецессию в экономике.
Как считают американские аналитики, правительству США следовало бы смягчить экономические последствия удара. Например, оно могло бы не допустить срыва поставок нефти, вскрыв свой стратегический нефтяной резерв, и негласно договориться со странами Персидского залива об увеличении нефтедобычи накануне авиационного удара. Но даже если Соединенным Штатам удастся ликвидировать ядерные установки Ирана и смягчить последствия удара, нет гарантий того, что по прошествии какого-то времени Тегеран не попытается заново отстроить объекты.
Желание Ирана приобрести собственные ядерные технологии может даже усилиться, потому что руководство Исламской Республики захочет иметь оружие возмездия или просто надежную защиту на будущее. Далее, военная операция усилит позиции “ястребов” в правительстве Ирана, поможет им сплотить население вокруг нынешнего режима и избавиться от сторонников реформ.
Иран, как считают многие, развернул в Азии масштабную кампанию террора против израильских граждан и интересов еврейского государства. Пока жертвой этой кампании стали в первую очередь отношения Ирана с его немногочисленными союзниками. С другой стороны, в случае успешного проведения операции у других стран региона пропадет желание начинать собственные атомные программы. В более широком смысле эта операция укрепит режим нераспространения ядерного оружия, поскольку Америка убедительно продемонстрирует, что будет и впредь применять военную силу для недопущения расползания.
Она также сможет предотвратить израильскую операцию против Ирана. Тем не менее в регионе Персидского залива войны с Ираном опасаются. Она невыгодна Объединенным Арабским Эмиратам, которые, хотя и имеют нерешенный территориальный спор с Ираном, но выигрывают от торговли с ним. Она также невыгодна Оману, располагающему свою нефтяную инфраструктуру в Ормузском проливе и проводящему самостоятельную внешнюю политику. Она страшит Бахрейн, чья правящая семья держится у власти благодаря саудовской и американской военной помощи против воли шиитского большинства и может стать первой жертвой иранских “асимметричных действий”. Скорее всего, не останется в стороне от военных действий Катар. При этом находящийся на восточных границах Ирана Пакистан уже публично отказался помогать США. В Исламабаде не хотят ради проблемного бывшего союзника ссориться со своим потенциальным партнером и другом своего ближайшего нынешнего союзника – Китая. Находящийся к северу от Ирана Азербайджан тоже не спешит активно вмешиваться в ирано-американскую игру.
Эксперты утверждают, что нефтяные санкции не будут иметь критического значения без поддержки со стороны азиатских государств. Китай и Индия, занимающие соответственно первое (20%) и третье (16%) места в списке импортеров иранской нефти, уже заявили, что будут и дальше ее покупать вне зависимости от каких бы то ни было санкций. Находящаяся на втором месте (17%) Япония формально санкции одобрила, однако в Токио, по данным аналитического центра Stratfor, до сих пор не принято никаких планов по сокращению поставок или поиску альтернативных поставщиков.
Как уверены некоторые специалисты, Тегеран в любом случае замкнет ядерный топливный цикл (ЯТЦ), даже после израильских бомбардировок и уничтожения некоторых ядерных объектов. Но в случае бомбардировок Иран неизбежно проведет корректировку своей военно-стратегической линии. Как отмечают некоторые эксперты, напряженность вокруг Ирана будет сохраняться: она нужна всем геополитическим акторам для внутриполитических целей: США – для предвыборной кампании, Западной Европе – в связи с долговым кризисом, России – чтобы поддерживать цены на нефть. Крупные поставки иранской нефти идут в Индию. Причем, судя по сообщениям агентства, Дели договорился с Тегераном о плате за нефть продуктами питания. Индия и Иран решили на двусторонней встрече вести расчеты в торговле не в международной валюте, а в рупиях…
Добавить комментарий